Страдание - Страница 169

169

— Мне нравится как темнеет твое лицо, — прошептал Никки.

Между ног волна удовольствия все нарастала, но я не могла дышать, и у тела были проблемы с концентрацией на этих двух ощущениях. Некоторые говорят, что удушение во время оргазма это круто, но меня это очень отвлекало, и вместо того, чтобы перешагнуть этот пик, я оставалась на краю, пока мое тело боролось с паникой. Никки ослабил хватку, изучая мое лицо. Я судорожно вдохнула, в основном через нос.

— Это на самом деле не дает тебе достичь оргазма, да?

Я кивнула.

— Я хочу, чтобы ты кончила и мы могли трахнуть тебя, а ты бы покормилась на мне, но также хочу снова тебя душить.

Натаниэль лизал меня быстро и глубоко, и это нарастающая давящая теплота вылилась в наслаждение. Я выкрикнула свое удовольствие через кляп, вжимаясь в рот Натаниэля и плывя на волнах оргазма, пока он продолжал сосать меня, доводя до пика снова и снова, и я не была уверена, был ли это один длинный оргазм или множественный. Когда он довел меня до расслабленного, счастливого, парящего состояния, Никки прошептал мне в щеку:

— Готова?

Я попыталась сообразить, «Готова к чему?» Потом почувствовала его руку у себя на горле и даже это не могло заставить мои закатывающиеся глаза рассмотреть его лицо. Он обернул свей большой ладонью мое горло и сжал. Удушение каким-то образом смешалось с приятными послеоргазменными судорогами, так что мое тело не стало бороться за глоток воздуха, и не было никакой паники, был лишь сплошной поток ощущений.

Я почувствовала как Натаниэль подвинул подушку, а потом толкнулся своим твердым и уже готовым членом в мою расщелину и одним плавным движением скользнул внутрь. Чувствовать его во мне сразу после орального секса, пока Никки все еще меня душил, было потрясающе, но опять же, тело мое как будто не могло сконцентрироваться на них обоих одновременно.

Никки отпустил мое горло и я глубоко втянула воздух. Натаниэль нашел свой ритм и начал мягко скользить во мне, внутрь и наружу. Глаза он закрыл, голову чуть склонил набок, так он делал, когда хотел продлить удовольствие и ради этого боролся со своим телом. Он нашел ту самую точку во мне и стал ласкать ее собой снова, и снова, и снова, пока я не стала кричать, извиваться и корчиться под ним. Он издал звук, скорее похожий на крик, тело его содрогнулось, а потом с последним толчком я почувствовала как он кончил в меня. От этого я снова выкрикнула.

Он вышел из меня, отчего мы оба снова содрогнулись и перекатившись на спину рядом со мной, выдохнул:

— Боже-е-е.

— Моя очередь. — Никки расположился между моих ног. И хотя Натаниэль уже проделал подготовительную работу, ему все равно пришлось проталкиваться в меня. — Она всегда остается такой тугой.

— Не всегда, — отозвался Натаниэль, — Но очень часто.

Никки пропихнул себя внутрь, а потом лег на меня так, чтобы смотреть прямо в лицо:

— Я знаю что тебе нравится жесткий секс. Сегодня в душе я много чего тебе говорил, но мне нравится знать, что я могу оттрахать тебя и ты не сможешь сказать мне «нет», и попросить быть ласковым. Я знаю, что ты в любом случае мне этого бы не сказала, но мне правда нравится, что ты не можешь приказать мне остановиться.

А потом он сделал то, о чем говорил, и начал вколачивать себя в меня, отчего звук нашей сталкивающейся плоти был похож на то, как будто он шлепал меня, но быстрее и сильнее, чем это бы вышло рукой. Он использовал свою силу, длину, ширину, все свои качества, сжимая мои бедра и удерживая мой зад на весу под таким углом, что он мог стоять на коленях и вгонять себя в меня так быстро и сильно, как мог. Я уже почти была на самом краю, когда он сказал:

— Не мог бы ты, пожалуйста, придушить Аниту еще разок, пока я ее трахаю. С кляпом и веревками на ней, я себе в этом деле не доверяю.

Натаниэль подполз к моим плечам и заглянул мне в глаза:

— Делать?

Я кивнула.

Он положил свою, намного меньшую по размеру, ладонь мне на шею и сжал. Никки вернулся к вколачиванию в мое тело с такой силой и скоростью, что я сбивалась с ритма.

— Сильнее, — сказал он. — Пусть у нее лицо сменит цвет.

Натаниэль сжал руку крепче, отчего проявилась его сверхъестественная сила. Ладонь у него была меньше, но когда он ее сжал, я почувствовала, как кровь устремилась к моему лицу.

— Приподними ее, — продолжал Никки, на секунду сбившись с ритма.

Натаниэль запустил вторую руку мне в волосы на загривке и приподнял голову, чтобы Никки мог меня видеть. Это, кажется, удовлетворило его, потому что он снова вошел в свой ритм — сильный, быстрый, глубокий, и он чуть сменил угол проникновения, отчего стал входить глубже, и меня накрыло оргазмом, пока руки Натаниэля все еще были на мне. Я не смогла выкрикнуть свой оргазм, но тело стали содрогать спазмы, и Никки закричал, кончая внутри меня.

Натаниэль отпустил меня и уложил на подушки.

Никки навис надо мной, вглядываясь в лицо, оставаясь погруженным в меня настолько глубоко, насколько было возможно. Глаза у меня закатились и я не могла сфокусировать взгляд, как ни старалась, но на лице Никки четко распознавались выражение страсти и темной радости. Думаю, от наблюдения как мое лицо меняло цвет.

— Я без ума от того, насколько ты мне доверяешь, — прошептал он.

С кляпом во рту я не могла ответить ему тем же, но я и правда настолько сильно ему доверяла, действительно доверяла.

Глава 66

Основательно заправившись настоящей едой, мы оставили Натаниэля досыпать под ворохом одеял. А сами с Эдуардом решили действовать по принципу «разделяй и властвуй». Эдуард отправлялся в местное управление полиции выяснять, удалось ли им что накопать на месте преступления и распознать только что обнаруженные тела. А я в больницу расспросить Малыша Генри и повидать Мику. Никки пошел со мной, но Лисандро Клодия оставила с собой, так что когда на город опустится ночь, они помогут управиться с вампирами Арлекина. Те были невысокого мнения об оборотнях в целом, и с трудом понимали, что все люди, руководящие нашей охраной, были сплошь оборотнями, в то время как вампиры, очевидно, занимали главенство. Ага, они уже начали ездить у всех на нервах. В пару Никки она оправила с нами Домино.

169