Страдание - Страница 132

132

— Со мной был телохранитель, — тихо ответила я.

— Я идиот, — согласился Нечестивец. — И сожалею по поводу Арэса.

Истина обнял меня, и я не стала сопротивляться. Я позволила этому сильному, надежному телу прижать меня ближе. Я могла проследить его наплечную кобуру под пиджаком костюма, а руки автоматически отыскали его оружие. Костюм был сшит так, чтобы прятать пистолеты и ножи. Торс у него был довольно вытянутый, так что на спине у него был закреплен короткий меч. Ножны у него были такие же, как у меня для самого большого лезвия, хотя я была коротышкой, так что вместо меча носила просто большой клинок. Его короткий меч был длиннее, чем расстояние у меня от шеи до талии. Я знала, что где-то среди его багажа был и большой меч, его настоящий меч. Он тоже крепился к спинным ножнам, но не было ни одного способа его скрытого ношения. Можно было добиться только более современного вида. Его боевой топор также не подходил под современный прикид, но в этом случае топоры как пулеметы; дело не столько в сокрытии, сколько в запугивании и нанесении ущерба. У него было еще несколько топоров поменьше, но только маленькие метательные топорики могли уместиться под современными пиджаками, и то едва ли.

Мне нравилось, что обнимая Истину, всегда приходилось проходить полосу препятствия из закрепленного на нем оружия. Наверно некоторые из моих мужчин чувствовали то же самое по отношению ко мне, хотя я не уверена, что им это «нравилось».

Он гладил меня по волосам и просто держал возле себя. Истина был немногословен, а значит и от других не ожидал многого. Были моменты, когда это было очень даже к месту.

Мы с Истиной разомкнули объятия почти синхронно. Я подняла взгляд на его лицо, на эти удивительно голубые глаза, и обнаружила, что они стали серее после того, как мы начали обниматься. Я поняла, что его глаза поменяли оттенок из-за того, что ему стало грустно, или из-за того, что он знал, что мне было грустно. С серо-голубыми глазами такое случается.

Нечестивец уже стоял рядом с нами. Его красивое лицо было очень серьезным, когда он сказал:

— Мы понимаем, Анита, каково это быть вынужденным убить друга и товарища по оружию.

Я поняла, что они это серьезно. Несколько веков назад глава их линии крови, их sourdre de sang, поехал крышей и подвергся одержимостью крови, которая перекинулась на всех созданных им вампиров, за исключением двух братьев, стоящих теперь рядом со мной. Они вырезали всю свою линию крови, члены которой прослыли лучшими войнами, до того, как приехали ликвидаторы от Совета Вампиров, чтобы привести в исполнение смертный приговор.

Я обернула руку вокруг талии Нечестивца, по-прежнему обнимая другой рукой Истину. Они обняли меня вместе, но именно Нечестивец наклонился за поцелуем. В определенных отношениях он был очень смелым.

— Нам никогда не позволялись подобные вольности с нашей Темной Госпожой, — раздался мужской голос.

Мы обернулись и увидели одного из упомянутых ликвидаторов, уеву тучу времени приводивших в исполнение смертные приговоры. Миша был одним из Арлекина; он был Грациано, одним из ранних имен Доктора из Итальянской Комедии. Он веками носил маску, соответствующую этому имени. Единственными людьми, которые видели его лицо, были те, кого он выслеживал, или те, кого он убил. Его настоящее лицо в последние мгновения жизни видели тысячи, может даже миллионы. Некоторым членам Арлекина было более двух тысяч лет. За такое количество времени можно приобрести довольно впечатляющий список убийств.

Многие из Арлекина выглядели как истинные шпионы: невзрачной внешности, неопределенной национальности. Настоящие шпионы не катили на Джеймса Бонда; вы не захотите выделяться и привлекать слишком много внимания. Если будете известны настолько, что бармены по всему миру будут знать, что вы предпочитаете мартини «смешивать, а не взбалтывать», как старомодной Бонд, то вы просто подставное лицо, а не шпион. Вас пошлют для привлечения внимания, в то время как настоящие шпионы будут шнырять вокруг и все вынюхивать, или убивать исподтишка, а потом снова растворятся в тени.

Для одного из Арлекина, Миша был довольно высок, чуть больше метра восьмидесяти. У него были густые светлые волосы, почти такие же прямые, как у Нечестивца, но светлее, почти белоснежный блонд; а это значит, что они всегда были такими белесыми, потому что солнечный свет не касался его волос больше тысячи лет. Волосы Нечестивца были почти золотистыми из-за недостатка цвета, чтобы выцвести.

Миша смотрел на нас голубыми глазами, которые могли бы напоминать теплое летнее небо, но они были холодными, и не важно насколько чистым мог быть их голубой цвет. Откуда бы его не завербовали в Арлекин, это должно было быть место, где столь яркие глаза и светлые волосы не особенно выделялись — откуда-то из Скандинавии.

— Из Аниты госпожа вышла добрее, чем из Мать Всея Тьмы, — ответил Истина.

— Завидно? — не остался в долгу Нечестивец.

— Наша Госпожа не должна быть доброй, она должна руководить.

— Анита руководит нами там, где нужно, — ответил Истина.

— Ты веришь, что она хорошо справляется с руководством, — сказал Нечестивец. — И просто ревнуешь, что Анита оказывает внимание нам, а тебе нет.

— Это не так, и ты это знаешь. И говоришь это только, чтобы попробовать меня спровоцировать.

— Я ревновал к другим охранникам, которые делили с ней постель пока меня не включили в их список, — ответил Нечестивец.

132